Возникновение и истоки каббалы
Считается, что собственная эзотерическая доктрина сложилась у евреев как реакция на иудейскую ортодоксию. Раввины в основном пытались вывести из Священного Писания (Тора, Талмуд) морально-этические и правовые нормы. Вместе с тем, взаимодействуя с философскими учениями неоплатонизма и гностицизма, отдельные мыслители пытались обнаружить в этих текстах и нечто сокровенное. Они задавались вопросами о сущности Бога и вещей, конечной цели мироздания, происхождении души. Раввины не поощряли подобную деятельность и напрямую запрещали комментировать главы с повышенным содержанием метафизических понятий.
Один из наиболее древних дошедших до наших дней каббалистических трудов — анонимная «Книга творения», написанная в первой половине IX века. Приписываемая в каббалистическом учении еврейскому патриарху Аврааму, эта книга в смутных выражениях повествует о таинственной связи потустороннего мира с числами и буквами еврейского алфавита. Моше де Леон четырьмя столетиями позже публикует центральную книгу каббалистов — «Зогар» («Сияние»). Несмотря на отсутствие в нем системы, «Зогар» оказал значительное влияние даже на официальный иудаизм. Характерная особенность этого труда — помещение человека на центральное место в мироздании. Согласно «Зогару», человек в состоянии оказывать влияние на действия верховного божества. Поэтому представляется принципиально важным моментом, что Древо жизни (символ всего мироздания) ассоциируется с первым человеком — Адамом Кадмоном.
Последующая каббалистическая литература повторяет главные мысли «Зогара» и комментирует их в соответствии с текущим положением дел. Распространение Каббалы связано с изгнанием евреев из Испании. Проповедники раскрывают широким массам суть своего учения. В XVII веки появляются первые переводы «Зогара» на латынь и национальные языки. Это способствовало популяризации каббалы и упрочению ее связей с другими мистическими учениями.
Особенности оккультизма
Оккультизм – обобщенное название ряда учений, в переводе с латыни обозначающее «нечто тайное». В нем признается наличие у человека сил, которые он еще не познал и не раскрыл.
Оккультизм включает в себя изучение всего того, что скрыто и недоступно современной науке, и специализируется на таких явлениях, как магия, спиритуализм, экстрасенсорные способности, сновидения и так далее.
Зачастую последователи оккультизма связывают себя с мировыми религиями – буддизмом, христианством, исламом – а их учения несут в себе религиозный подтекст. Сам по себе термин «оккультный» может быть применим ко всем явлениям и ситуациям, которые религия объяснить неспособна.
Если сравнивать данное учение с наукой, можно заметить существенную разницу в объектах их изучения. Если оккультизм направляет свои силы на познание природы вещей изнутри, то наука занимается лишь рассмотрением внешних, поверхностных характеристик объектов и явлений.
Интересно отметить, что у большинства людей даже упоминание лишь одного только термина «оккультизм» вызывает противоречивые эмоции и негативные мысли. Но далеко не все знают и понимают, что некоторые религиозные обряды являются оккультными, хоть и называют их подобным образом достаточно редко.
Символы оккультизма представлены в виде самых разнообразных обозначений, имеющих индивидуальное определение, знать которое необходимо при выборе какого-либо знака для себя, чтобы избавиться от возможных проблем и жизненных противоречий в будущем.
Суть учения каббалы
Поскольку «Зогар» и другие произведения каббалистической литературы написаны нарочито туманно, представить суть учения еврейских мистиков в стройном виде крайне сложно, однако можно выделить некоторые топосы. Источником вселенной и жизни в ней является бесконечный и непознаваемый Бог (Эн-Соф). Вещный мир низок, грязен и недостоин соприкоснуться с Богом, так как последний от этого запятнал бы свою сущность. Но чтобы не утрачивать связь с миром, он поставил между собой и ним творческие силы (сефироты, от еврейского «сафар» — «считать»). Всего их десять, что позволило мыслителям позднейших поколений связывать сефироты и 10 небесных сфер космологии Клавдия Птолемея. Расположение сефирот стало сутью символа Древа жизни, воспринимаемого книжниками либо как символ первочеловека Адама, либо как схему метафизического микрокосма. К числу сефирот относятся:
- Венец.
- Мудрость.
- Разум.
- Величие (в других интерпретациях — Любовь).
- Сила (также, Правосудие).
- Красота (иначе, Милосердие).
- Победа.
- Слава.
- Основание.
- Царство.
Устройство вещного мира тоже сложно. Он делится на три уровня: бериа, иецира и асия. Эти названия образованы от соответствующих глаголов еврейского языка, обозначающих с различными коннотациями одно и то же — «творить». Каждый из этих миров, в свою очередь, подразделяется на структурные элементы. Они параллельны друг другу, и каждый элемент одного мира имеет соответствие в другом.
Конечная цель каббалы, как и ортодоксального иудаизма, состоит в исполнении божественного закона и достижении Бога. Но средства для этого разнятся. Ортодоксальный иудаизм отличается формализмом, требованием буквального исполнения закона (на этот счет любопытны курьезы вроде запрещения любого действия в шаббат, поскольку оно может быть воспринято божеством как запрещенный в этот день труд). Каббалисты же стремились к соединению с бесконечностью не столько телом, сколько душой. Метафизические испытания, обрекающие человека на страдание, важны для них как свидетельство бессмертия души и ее способности к перевоплощению.
Введение
Сэнфорд Дроб
СИМВОЛЫ КАББАЛЫ
ПРЕДИСЛОВИЕ
В этой работе даются философская и психологическая интерпретации главных символов и представлений теософской каббалы. Вводная глава исследует некоторые факторы, не позволявшие другим ученым применять философскую интерпретацию каббалы в прошлом, и исследует методологические и концептуальные проблемы, затрагиваемые при анализе теософской каббалы с философской и психологической точек зрения. Со второй главы по девятую внимание фокусируется на главных каббалистических символах и дается интерпретация этих символов и каббалы как целостной системы, стремящейся стать понятной и значимой для современного читателя. Несколько глав были изначально написаны как отдельные эссе и появились (в различных формах) в The Jewish Review Crosscurrents.1
Я обязан нескольким авторам, чьи работы открыли мир каббалы таким людям, как я, которые не являются специалистами в древнееврейском языке и гебраистике (Hebraic studies); в первую очередь, Гершому Шолему, чей обширный труд буквально определил поле каббалистических исследований для массового читателя; Исайе Тишби и Фишелю Лаховеру (Isaiah Tishby and Fischel Lachower), чья систематизация и чьи комментарии книги Зогар сделали работу доступной для понимания; Иммануилу Шохету (Immanuel Schochet), чей комментарий работы Шнеура Залмана «Тания» (Schneur Zalman’s Tanya) и эссе на тему «Мистические концепции хасидизма» впервые перенесли меня в мир лурианской мысли; и многим другим исследователям, таким как Моше Идель (Moshe Idel), Рахель Элиор (Rachel Elior), Эллиот Вольфсон (Elliot Wolfson), на чьи труды в данной работе приведены ссылки.
Более лично я обязан профессору Джону Финдлею (John Findlay), чьи работы по Гегелю и Платону, чья оригинальная неоплатоническая философия и чье личное вдохновение постоянно воодушевляли мои попытки рационально понять каббалу. Также я бы хотел поблагодарить Рабби Шиммон Эхт (Rabbi Shimmon Hecht) за то, что он научил меня Тании (Tanya), и Рабби Джоэла Кенни (Rabbi Joel Kenney) за сопровождение моего исследования «Книги Древа жизни» (Sefer Etz Chayyim) Хаима Виталя и за то, что поделился своими знаниями каббалистической и хасидской символики.
Примечания:
1. See Sanford Drob, “Tzimtzum: A Kabbalistic Theory of Creation,” Jewish Review,Vol. 3, No. 5 (April-May 1990); Sanford Drob, “The Metaphors of Tikkun Haolam: Their Traditional Meaning and Contemporary Significance,” Jewish Review, Vol. 3, No. 6 (June 1990); Sanford Drob, “The Sefirot: Kabbalistic Archetypes of Mind and Creation,” Crosscurrents47 (1997):5-29
ВВЕДЕНИЕ:
КАББАЛИСТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Эта книга претенциозна. Ее целью является интерпретация главных символов теософской каббалы с доступной и значимой точки зрения для современного читателя. Эссе, которые фокусируются на каждом отдельном каббалистическом символе, и на отношение между каббалой и каким-либо аспектом древней и современной мысли, и были написаны с убеждением, что каббала, в частности, выраженная в школе Исаака Лурии (лурианская каббала), дает вразумительное и доступное описание космоса и человеческой роли в нем, которая интеллектуально, морально и духовно значима для современного человека. Моя точка зрения заключается в том, что лурианская каббала дает нам фундаментальную мифологию или «базовую метафору», организующую все вокруг себя поразительно оригинальным, ясным и важным для нас образом.
Хотя большая часть этой книги – это попытка сформулировать философские и психологические идеи, заключенные в каббалистических мифах, метафорах и догадках, сама по себе это не работа по философии или психологии. Хотя современная философия и психология могут снабжать нас словарем, позволяющим понимать каббалу, с нашей точки зрения, «лучше», чем понимали ее сами каббалисты, каббала не может быть исчерпывающе описана рациональными терминами. Все потому что каббала, как скоро станет очевидно, — это подход к миру, который одновременно поэтичен и философичен, символичен и концептуален, мистичен и логичен, основан на правилах и нагляден; и любая попытка определить его через категории традиционной философии, психологии, этики, религии и т.д. неминуемо приведет к потере части каббалистической сущности. Так произойдет не только из-за того, что каббала превозмогает границы этих категорий, но потому что она также в конечном итоге разрушительна для этих категорий. Концептуальные схемы, которые я использую при объяснении каббалистических символов, не смотря на их чрезвычайную полезность, в конечном итоге должны быть отвергнуты в пользу самих же символов.
Любопытно то, что серьезная философски и психологически настроенная попытка объяснить каббалу к настоящему моменту уже предпринималась.1 Я знаком с неанглоязычной попыткой всесторонне рассмотреть каббалу с современной философской точки зрения, но не было ни одной работы, которую можно было бы назвать работой по современной каббалистической философии.2 Хотя Эллиот Вольфсон3 и Рахель Элиор4 объясняют некоторые каббалистические источники философским языком, никто из них не пытался сформулировать или отстоять каббалистическую философию или этику.
Немногочисленные попытки в этом направлении были либо популяризациями каббалистических идей, которые просто представляют каббалистические темы с краткими интерпретацией и анализом, либо книгами, рассматривающими каббалу как одну из предтечей психологии «Нью Эйдж».5 Причины этого, я полагаю, находятся, скорее, в истории науки каббалы, чем в характере самой каббалы.
Будучи изначально дисциплиной, передаваемой устно от учителя лишь немногим ученикам, каббала никогда не становилась явной частью еврейской школы иешивы (yeshiva) или раввинского обучения. Во время адаптаци лурианской каббалы для массового восприятия хасидизм упростил и выразил в психологических терминах ее символику до такой степени, чтобы скрыть многие ее наиболее интересные особенности. Будучи изучаемой в своем чистом виде по большому счету только при тесных отношениях между учителем и учеником, будучи погребенной в неопубликованных рукописях или скрытой в хасидских учениях, каббала не смогла остаться интегральной частью иудаизма, которому приходилось взаимодействовать с широким интеллектуальным просвещенным миром. Как таковая, каббала никогда не находилась под серьезной защитой тех, кто подвергал иудаизм научной и философской критике XIX и XX вв. Те деятели Wissenschaft des Judentums («еврейской науки»), которые изучали каббалу, основывали свое мнение на очень ограниченных данных и часто относились к каббале с особым презрением – говоря, словами Граетца (Graetz), как к «бреду умалишенного»6.
Только в 30-х и 40-х гг. XX века группа ученых под главенством Гершома Шолема, Исайи Тишби и др. вытащила каббалу из академической безвестности и вернула ей репутацию, снабдив этот обширный интеллектуальный мир каталогизацией рукописей и текстов, и, что более значительно, кратким обзором и критическим анализом главных доктрин каббалы. Огромный труд Шолема, в самом деле, предоставляет отправную точку для любого интеллектуального или научного подхода к каббале7, а все увеличивающееся число его последователей создали, как в Израиле, так и Америке, академически приемлемую, пусть отчасти едва воспринятую, область еврейской науки, науку еврейской мистики. История каббалы, хоть и не без споров, сейчас должным образом задокументирована, а несколько ее самых важных текстов, которые до сего времени были либо недоступны, либо доступны только в плохих переводах, теперь издаются, переводятся и комментируются таким образом, чтобы ее идеи с самого начала были понятны для неспециалистов и всего интеллектуального общества.9
Тем не менее, несмотря на распространение исследований Каббалы, она до сих пор принимается всерьез в качестве философии. Для этого есть, вероятно, несколько причин. Первая причина заключается в том, что каббала до сих пор изучается только в разделах еврейской науки, где она продолжает расходиться с еврейской философией. Связанная с этим и, возможно, самая главная причина заключается в том, что хотя основоположник современной науки каббалы, Гершом Шолем, занимался на протяжении долгого времени символами теософской каббалы, он принимал почти за догму то, что эти символы были чрезвычайно непостижимы для здравого рассудка. Как таковой, ни он, ни его ученики не пытались интерпретировать каббалу с современной философской или даже психологической точки зрения. Хотя новое поколение исследователей каббалы (например, Моше Идель, Эллиот Вольфсон) отвергали многие предположения и методы Шолема, они либо фокусировались на экстатических (медитационных) аспектов каббалы, либо продолжали утверждать, в своей личной манере, что в теософских символах почти нет познавательного, либо рационального толка.
Результатом этого является значительный пробел в нашем понимании того, что представляет собой одно из наиболее могущественных духовных и интеллектуальных движений в истории. Как я полагаю, по мере дальнейшего разъяснения на следующих страницах, интеллектуальный подход к каббале приводит к многочисленным инсайтам в теологических, философских и психологических вопросах. Едва ли существует какая-нибудь важная философская проблема, насчет которой каббала не может сказать что-то ценное. Проблемы добра и зла, творения и структуры вселенной, природы бытия и небытия, сущности мысли и языка, и значения человеческого существования – всего лишь малая часть вопросов, рассматриваемых каббалой. На самом деле, если рассмотреть проблемы философии с точки зрения каббалы, то они, как я постараюсь показать, полностью изменились, так, что теперь они не только дают нам понимание наших философских вопросов, но и растворяют наше убеждение, что эти проблемы наверняка имеют однозначные решения.
Каббалистические идеи, которые будут рассматриваться на следующих страницах, очевидно имеют сходства с другими умозрительными системами, как восточными, так и западными. Что касается первых, то сходства между каббалой и даосизмом будут легко заметны для любого человека, знакомого с даосистской концепцией «сопряжения противоположностей». В дополнение к этому, есть много параллелей (как и важных различий) между каббалой и разными ведическими, джайнистскими и буддистскими традициями Индии. Касаемо западной мысли, стоит заметить, что даже Шолем (кто, напротив, отвергал мнение, что у каббалистических символов имеется важное философское значение) признал отношение между каббалой и идеализмом, в частности, диалектическим идеализмом Гегеля10. Далее, глубокие сходства между каббалой и платонизмом, неоплатонизмом, гностицизмом и теософией таких мыслителей, как Бёме и Сведенборг, предполагают исторические, а также концептуальные связи. Наконец, есть важные сходства между каббалой и некоторыми тенденциями в мысли XX века; в частности психоанализом и юнгианской психологией, а также экзистенциализмом и деконструктивизмом11. На самом деле, я считаю, что лишь вооружившись нелинейными концепциями диалектической, психоаналитической и деконструктивистской мысли, мы можем даже начать видеть смысл в каббалистических символах в наше время. Вооружившись подобным образом, сегодня мы, вероятно, находимся в лучшем положении, пытаясь понять философские аспекты каббалы, чем сами каббалисты.
Конечно, говорить о каббале как о единичном унифицированном наборе символов или идей является в некотором смысле заблуждением. Идель, например, утверждает, что сквозь всю историю еврейской мистики в качестве действующих и конкурирующих можно рассматривать три основные модели. Эти модели можно запросто различить, согласно их основным намерениям, касаемо Бога: теософская каббала, содержащаяся в книге Зогар и у последователей Исаака Лурии, пытается понять и описать божественное царство; экстатическая каббала, приводимая в пример Авраамом Абулафией и Исааком из Акр (Isaac of Acre), старается достичь мистическое единение с Богом; и магико-теургическая каббала, представленная широким рядом каббалистической литературы, пытается изменить и Бога, и мир12. Именно о теософской каббале с ее описаниями природы и перипетиями отношения Божественности к миру будет по большей части уделено внимание в этой книге. Несмотря на то, что даже среди теософских каббалистов обнаруживаются главные различия в учении, эта каббала, как указывал Шолем, обладает обычным рядом символов и идей, четко определяющим ярко выраженную традицию.
Шолем различает два главных этапа в развитии теософской каббалы. Первый, фокусирующийся на теории десяти божественных архетипов, известных как Сефирот, включал всех каббалистов, начиная с Моше Кордоверо (середина XVI века, город Цфат). Второй, хоть он и базируется на учении о Сефирот и символах, вышел за пределы ранней каббалы в своем акценте на таких динамических концепциях, как божественный катарсис и сжатие и распад (Shevirah), восстановление мира (Tikkun). Именно второй этап, отождествляемый с Исааком Лурией и его последователями, также включает в себя уникальную работу над символами Partzufim, «лики», аспекты, личности Бога и человека. Тем не менее, эти два этапа в теософской каббале также имеют много общего. Как пишет Идель:
Если мы проигнорируем академическую риторику… Лурианизм и зогарическая каббала гораздо ближе друг к другу, чем мы думаем… Увлечение сложной теологией, преследуемое сизигиями, половыми совокуплениями, эманациями и вопросами добра и зла – обычны для этих двух форм еврейской теософии. Они являют собой две формы или версии одной базовой структуры13.
Настоящая работа, хотя и рассматривает всю каббалистическую традицию, — в основном, посвящена лурианской теософии и ее развитию поздними каббалистами и развитию в течении хасидизма. Несмотря на то, что я также многое почерпнул из книги Зогар и принял во внимание тексты и комментарии, связанные с периодом до появления книги Зогар, как и работы Кордоверо, главная точка зрения этого тома исходит из таких работ давней лурианской традиции, как «Сефер Этц Хаим» Хаима Виталя14 и «Тании» Шнеура Залмана15.
Моя цель в этой книге – показать, как идеи, происходящие из теософской каббалы, могут предоставить понятный и удовлетворяющий взгляд на космос и роль человечества в нем. В основе каббалистических идей и символов лежит «базовая метафора», предоставляющая понимание фундаментальных вопросов существования мира и значения человеческой жизни. Эта метафора, наиболее полно выраженная в каббале Исаака Лурии, объединяет множество символов в то, что внешне оказывается чисто мифологическим описанием творения и конечной судьбы мира, но которое будет обнаружено в составе фундаментального философского и психологического взгляда на те же самые вещи.
У меня нет иллюзий, что мои интерпретации каббалистических символов составляют нечто подобное окончательному прочтению еврейской мистики. В первую очередь, сама идея «окончательного прочтения» нарушает принцип самих каббалистов о неокончательной реинтерпретируемости текстов. Во-вторых, как будет показано на следующих страницах, мои собственные интерпретации каббалистических символов часто просеивались через то, что было написано Шолемом и иными современными авторами, чья наука неизбежно является и выражением творчества, и историческим описанием16. С одной стороны, на мое прочтение каббалы по большей части повлияли записи хабадских хасидов, с другой – гегельянская, фрейдовская и юнгианская мысли. Я не приношу за это извинения и, на самом деле, рассматриваю взаимодействие между каббалистическими и современными идеями как саму силу и цель этой книги.
Все же, «интерпретация» не может, согласно моей точке зрения, быть самой по себе конечной целью. Понимание ценно настолько, насколько оно изменяет жизнь. Конечно, есть те, кого волнует, могут ли каббалистические метафоры «проживаться» в действительности (в противоположность простому «пониманию»), вне контекста еврейской формы жизни, вне контекста языка, закона и ритуала, из которых изначально происходят эти метафоры. Хотя моей целью на этих страницах является предоставление понимания этих метафор, это бы пошло, как станет очевидным, в разрез с самим духом и даже с самим значением этих метафор, если бы их нужно было только понимать. Хотя планом этой книги является именно вскрытие «истины», стоящей за мифами книги Зогар и лурианской каббалы (а, разумеется, мое убеждение заключается в том, что каббала имеет очень важное познавательное содержание), ценность этих мифов может вполне находиться не столько в своей познавательной «истине», сколько во влиянии, которое они производят на жизни тех, кто в них участвует. Я надеюсь, что каббалистические мифы, которые я обсуждаю здесь, каким-либо образом повлияют на тех, кто читает эту работу, включая тех, кто живет внутри и вне рамок традиционного иудаизма.
Перевод: Конова А.Ю.
Примечания:
1. В этом контексте можно вспомнить две работы (одна из которых достаточно старая, другая – намного более поздняя): «Философия, Каббала и Веданта» Мориса Флюгеля (Maurice Fluegel’s Philosophy, Qabbala and Vedenta; Baltimore: H. Fluegel & Company, 1902) и «Путь славы: еврейская мистика и современная психология» Эдварда Хофмана (Edward Hoffman’s The Way of Splendor: Jewish Mysticism and Modern Psychology; Northvale, NJ: Jason Aronson, 1981). Работа Флюгеля замечательна своим позитивным восприятием каббалы в то время, когда ученые имели склонность считать ее суеверием. Хофман – представитель современного популярного взгляда на мистику и психологию. Ни одна из этих работ не снабжает столь обширным философским или психологическим анализом и каждая из них примечательна отсутствием тщательного рассмотрения теософских тем.
2. Несколько современных авторов, однако, нашли философское применение каббалистическим идеям. В книге «Бог и Зло» Дэвида Бирнбаума (David Birnbaum’s God and Evil; Hoboken, NJ: Ktav, 1989), например, произведено впечатляющее теологическое использование лурианской концепции «Цимцум» (божественного сжатия). Бирнбаум ссылается на свою работу как на «единую теодицею/теологию/философию» и рассматривает обширный ряд исторических и современных еврейских источников, чтобы понять, чем является по своей сути каббалистический взгляд на Бога и человека. Все же точки соприкосновения с каббалистическими текстами и теорией довольно минимальны. Среди современных философов Роберт Нозик (Robert Nozick) в «Философских Объяснениях» (Philosophical Explanations; Cambridge, MA: Harvard University Press, 1981) располагает каббалистическое понятие «Айн-Соф» (безграничное) в контексте сложного анализа основ смысла. Тяга ко всеобъемлющему подходу к рассмотрению философии и стиль Нозика — чрезвычайно обширны, и, как таковой, он открыт важности каббалистических (и иных мистических) концепций и символов; но все-таки его особое увлечение каббалой – даже более ограничено, чем у Бирнбаума. «Каббала и критика» Гарольда Блума (Harold Bloom’s Kabbalah and Criticism; New York: Continuum, 1983) применяет каббалистические понятия к критике литературных текстов. Блум ссылается на самого себя как на «еврейского гностика». Однако, ни один из этих авторов (как и никто другой, насколько я могу судить) не пытался выполнить задачу, которую поставил для себя я в этом томе, рассказывающем о тщательной философской и психологической интерпретации ряда ключевых каббалистических символов и идей. Также предстоит написать современный каббалистический ответ на философские и психологические вопросы нашего времени.
3. В качестве примера см. Elliot R Wolfson “Woman—The Feminine as Other in Theosophic Kabbalah: Some Philosophical Observations on the Divine Androgyne,” in The Other in Jewish Thought and History: Constructions of Jewish Identity and Culture, ed. L. Silberstein and R Cohn (New York: New York University Press, 1994), pp. 166-204; Elliot R Wolfson, Along the Path: Studies in Kabbalistic Myth, Symbolism and Hermeneutics (Albany: State University of New York Press, 1995); Elliot R Wolfson, Through a Speculum That Shines: Vision and Imagination in Medieval Jewish Mysticism (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1994); Circle in the Square: Studies in the Use of Gender in Kabbalistic Symbolism (Albany: State University of New York Press, 1995)
4. В качестве примера см. Rachel Elior, “Chabad: The Contemplative Ascent to God,” in Jewish Spirituality: From the Sixteenth-Century Revival to the Present, ed. Arthur Green (New York: Crossroads, 1987), pp. 157-205; “The Concept of God in Hekhalot Mysticism,” in Binah: Studies in Jewish Thought,ed. J. Dan, (New York: Greenwood Publishing Group, 1989), pp. 97-120; and The Paradoxical Ascent to God: The Kabbalistic Theosophy of Habad Hasidism, trans by J. M. Green (Albany: State University of New York Press, 1993).
5. Среди наиболее интересных недавних популяризаций каббалы — Herbert Weiner’s, 9 1/2 Mystics: The Kabbalah Today (New York: Macmillan,1986), Aryeh Kaplan’s Jewish Meditation: A Practical Guide (New York: Schocken, 1985), и Adin Steinsaltz’s The Thirteen-Petalled Rose (New York: Basic Books, 1985). Многие другие работы по большей части сомнительного качества заполоняют полки «эзотерических» книжных магазинов.
6. В качестве краткого, но очень полезного рассмотрения историографии каббалы см.
Moshe Idel, Kabbalah: New Perspectives (New Haven: Yale University Press, 1988), pp. 1 -16. Идель отмечает, что даже в начале XIX века были исследователи «еврейской науки», такие как Адольф Франк (Adolphe Franck) и Адольф Йеллинек (Adolf Jellinek), которые были благосклонны к каббале. Однако наиболее влиятельные исследователи XIX века были негативны в своих оценках. Генрих Граетц (Heinrich Graetz; 1817-1891), чья «История евреев» (впервые опубликованная в 1887 году) оставалась авторитетным источником (как на немецком, так и на английском языках) значительную часть этого века, говорил о «фантастической мистике» Исаака Лурии и «нелепостях» книги Зогар и пришел к выводу, что «лурианская кабала причинила огромный вред иудаизму» и «разрушающе подействовала на мораль». Heinrich Graetz, Popular History of the Jews, fifth ed. (New York: Hebrew Publishing,1937), Vol. 4, pp. 442-450.
7. Для работ Шолема, см. Ссылки. Работы о Шолеме включают в себя: David Biale’s Gershom Scholem: Kabbalah and Counter-History, 2d ed. (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1982), Joseph Dan, Gershom Scholem and the Mystical Dimensions of Jewish History (New York: New York University Press, 1987), Eliezer Schweid, Judaism and Mysticism According to Gershom Scholem: A Critical Analysis and Programmatic Discussion, trans. David Weiner (Atlanta: Scholars Press, 1983), and Susan Handelman, Fragments of Redemption: Jewish Thought and Literary Theory in Benjamin, Scholem & Levinas (Bloomington and Indianapolis: Indiana University Press, 1991).
8. Моше Идель был критичен к чрезмерному филологическому и историческому подходу к учению каббалы и хасидизма. Он пишет, например, что «феноменология, психология, антропология и сравнительное исследование религий, интеллектуальной истории и истории культуры должны дополнять текстологию и историографию, которые безраздельно властвуют в современных хасидских исследованиях». Moshe Idel, Hasidism: Between Ecstasy and Magic (Albany: State University of New York Press, 1995), p. 28.
9. Наиболее важная из них – Исайя Тишби и Фишел Лаховер «The Wisdom of the Zohar», переведенная Дэвидом Гольдштайном (Oxford: Oxford University Press, 1989), трехтомная антология текстов книги Зогар, переведенных и аннотированных объемными введениями и комментариями Тишби.
10. См. Gershom Scholem, Kabbalah (Jerusalem: Keter, 1974), в которой Шолем восклицает, касательно лурианской каббалы: «мы находим наиболее изумительную склонность к режиму созерцательной мысли, которую можно назвать «диалектической» в строжайшем смысле термина, используемого Гегелем» (стр. 143). Шолем указывает, что поздняя христианская каббала со своей смесью каббалистической и алхимической символики имеет заметное влияние на работу Шеллинга и Гегеля, благодаря чтению ими книг Ф.К. Этингера (Oetinger, 1702-1782), там же, стр. 200. См. главу 7 настоящего тома и мою книгу «Каббалистические метафоры: еврейские мистические темы древней и современной мысли» (Kabbalistic Metaphors: Jewish Mystical Themes in Ancient and Modern Thought; Northvale, NJ: Jason Aronson, 2000) для более полного рассмотрения каббалы и гегельянской мысли.
11. Читателей, заинтересованных детальным исследованием отношения каббалы к другим духовным, философским и психологическим системам мысли, я отсылаю к своей книге «Каббалистические метафоры» (Kabbalistic Metaphors).
12. Idel, Hasidism: Between Ecstasy and Magic, p. 31.
13. Idel, Hasidism: Between Ecstasy and Magic, p. 234
14. Дональд Уайлдер Мензи (Donald Wilder Menzi) и Цве Падех (Zwe Padeh), перевод «Древо Жизни: Введение Хаима Виталя в каббалу Исаака Лурии» (The Tree of Life: Chayyim Vital’s Introduction to the Kabbalah of Isaac Luria; Northvale, NJ: Jason Aronson, 1999). Это перевод на английский язык первых «Врат» из книги «Сефер Этц Хаим» Виталя – работы, составленной самыми важными учениками Исаака Лурии вскоре после его смерти. Это, согласно многим, locus classicus лурианской каббалы.
15. Шнеур Залман, «Likutei Amarim-Tanya», двуязычное издание (Brooklyn, NY: Kehot Publication Society, 1981), написанное первым любавичским ребе в XVIII веке и которое само является почти библейской основой для одной из сегодняшних наиболее известных хасидских сект – любавичского хасидизма или Хабада, чьи члены продолжают до сегодняшнего дня жить лурианскими представлениями.
16. Гарольд Блум назвал работу Шолема возникающей еврейской гностической теологией, «маскирующейся под видом исторического исследования». Harold Bloom, “The Pragmatics Of Contemporary Jewish Culture,” in Post-Analytic Philosophy, ed. J. Rajchman and Cornel West (New York: Columbia University Press, 1985), p. 126.
Царь Соломон в системе каббалистических учений
Для развития каббалистических знаков и символов, традиционно объявляющихся древними и дошедшими до современников некими окольными путями, была очень важна историческая традиция еврейского народа. Общеизвестно, что евреи воспринимают свою историю как цепь последовательных возвышений и падений в качестве наказания за гордыню. Поэтому период независимого существования для евреев оказался коротким и бедным на известных персонажей, чей авторитет мог бы обосновать значимость символа. Соломонова печать, имеющая форму наложенных друг на друга равносторонних треугольников, по этой причине часто совпадает со Звездой Давида — его отца. Но за этим символом в каббале закрепилось именно первое название.
В качестве возможной причины можно назвать закрепившееся за Соломоном понимание его как одного из величайших мудрецов древности. Давид, больше известный как псаломщик, в священных текстах воспринимается неоднозначно: известны его частые отступления от Моисеева Декалога, воинственность, чреватая неоправданной жестокостью, а также любовь к чувственным наслаждениям. Соломон же обладает очарованием мудреца и искателя конечной истины. В любом случае для мистической составляющей каббалы личность Соломона подходит куда больше.
Имя Бога
Непознаваемая сущность Бога особенно ярко реализуется в отсутствии его имени в ортодоксальных текстах. Легенда о поединке между патриархом Иаковом и Богом заканчивается требованием победившего патриарха открыть свое имя, от чего Бог уклоняется. В связи с этим тетраграмматон, содержащий в себе имя Бога, считается адептами этого учения наиболее мощным символом. Она состоит из четырех букв еврейского алфавита, мистическим образом связанных со стихиями: огнем, водой, землей и воздухом. Согласно идее параллельности миров, этот каббалистический знак может иметь еще одну трактовку — символ единения Бога, материнства (то есть производящей потенции), дочери и сына.
Появление в этом списке дочери представляет собой очень важное заимствование каббалистов из гностицизма. По гностическим воззрениям (в этом они резко противостоят каббале), столь низменный мир не мог быть создан существом таким благородным и непорочным, как Бог. К развертыванию потенции в Бытие приложил руку либо падший ангел Люцифер (что не отрицает косвенного участия в этом и Бога — существа всеведущего), либо слабейший из высших духов по имени София (то есть мудрость). Каббалисты значительно изменили содержание этого философского конструкта, оставив, впрочем, дочь как содержательный элемент тетраграмматона.
Как активировать амулет
Чтобы правильно зарядить амулет Рука Фатимы и активировать его защитные способности, нужно провести небольшой обряд. Для этого нужно связать его со всеми существующими стихиями. Подготовьте необходимые предметы, олицетворяющие все стихии, и сам амулет, надетый на цепочку.
Итак, вам понадобятся: вода, в идеале, из природного источника. Для олицетворения земли подойдет цветочный горшок с почвой, а огня и воздуха – зажженная свеча. В этом случае воздух будет олицетворять способность свечи не распространять дым.
Далее нужно окунуть амулет поочередно во все стихии, приговаривая: «Освещаю тебя водой (землей, огнем, воздухом)». Сперва опустите талисман в воду на несколько минут, затем воткните в почву, после проведите оберегом круги вокруг свечного пламени и в завершение подержите над свечой, где символически находится воздух. В конце произнести следующие слова: «Отведи любое зло, защищай меня от чужих глаз, возвращай мне добро бесконечное число раз». Слова могут быть и другими, здесь важны ваши искренность и мысли.
После проведения ритуала амулет Хамса нужно надеть и спрятать под одеждой. Для начала его следует постоянно носить на протяжении десяти дней. Затем можно периодически снимать, но не надолго.
Хамса, как и многие древние амулеты, сегодня скорее сувенир, нежели настоящий оберег. И действительно, если талисман купить в качестве безделушки, то он и останется только лишь сувениром. Тем не менее, если вы действительно верите в силу оберега, то Рука Фатимы непременно подействует.
Путаница в понятиях
«Зогар» и другие каббалистические тесты грешат путаницей, вызванной эзотерическим характером учения. В связи с этим каббалистические знаки порой появляются под различными наименованиями. В настоящее время отследить распространение одного и того же символа под разными названиями еще сложнее, поскольку масоны, тайные христианские общества и другие эзотерические движения восприняли значительную часть символического корпуса каббалы. Например, печать Соломона очень часто появляется в литературе под именем каббалистической тетраграммы или гексаграммы. Но некоторые отличия все же можно проследить.
Каббалистическая гексаграмма отличается от тетраграммы тем, что не содержит числа зверя — 666. В использовании этого тревожного символа каббалисты не одиноки. Задолго до публикации «Зогара» первые римские христиане занимались нумерологическими выкладками и пришли к выводу, что 666 — это символическое проявление скорого пришествия Сатаны. Это число удобно также тем, что ярко демонстрирует недостаточность Дьявола по отношению к Богу (символ Бога — 777). Преследования христиан императором Нероном уверили тех, что этот тиран и является воплощением Сатаны на земле, тем более что путем некоторых манипуляций число 666 можно было вывести из его имени.
Пентаграмма
В силу той же путаницы в каббалистических текстах пентаграмма чаще всего ассоциируется с пентаклями Соломона. Нынешние каббалисты уже не проводят между ними кардинальных различий. Предполагается, что и то и другое является мощным магическим инструментом, одинаково востребованным как в белых, так и в черных практиках. Что такое пентаграмма, известно всем — это пятиконечная звезда, являющаяся символом многих оккультных течений. Между тем этот символ определенным образом вписывает в мистические учения Давида — отца Соломона. Существует еще одна версия относительно того, как Соломон получил свою мудрость. Перед смертью отец передал ему свой перстень, на котором была изображена пентаграмма. В тот же момент перед новым царем явился ангел, передавший ему часть божественной мудрости.
Различия между символами можно усмотреть в их интерпретации. Понимание того, что такое пентаграмма, отличается от определения пентакля тем, что первая символизирует всемогущество разума. Еще одна интерпретация — могущество физическое и иерархическое, как царя над подданными.
Браслет из нити красного цвета
Каждый человек должен носить на своем запястье нить красного цвета или браслет. Ее значение с каждым годом усиливается. Древняя жрица иудеев носила ее, и считалась самой красивой и умной женщиной. После ее смерти, рабы обмотали ее красной нитью и положили в гробницу. Говорят, что если обмотать обычную нить вокруг этой гробницы и завязать ее на запястье, это поможет защититься от черного колдовства.
Браслет из красной нити должен носиться на левой руке: с этой стороны расположено сердце.
Прочие символы каббалы
Значительная часть символики еврейских мистиков представляет собой либо модификации знаков, обозначающих основные понятия каббалы, либо заимствования из других мистических учений. К первым относится сердцеграмма, олицетворяющая дихотомию любви и ненависти. Основой этого символа послужила гексаграмма.
От древних культов была позаимствована свастика, которую рисовали жрецы огненного бога Агни. Практически в неизменном виде этот символ и приветствие жрецов Солнцу вскидыванием правой руки было заимствовано немецкими национал-социалистами. Древнеегипетские религиозные практики дали каббалистам такие символы, как Глаз Гора и знак неиссякаемой жизненной силы Анх.
Бафомет или голова козла
Базовый символ из учения сатанистов, представляющий собой по факту перевернутую пентаграмму. Знак изображает голову козла в круге, поэтому сторонники оккультных знаний относятся к нему крайне уважительно. Иногда в остроконечные углы пентаграммы или в окружность во время обрядов вписывают нужные слова или рисуют руны.
Вообще Бафомет считается астральным существом и супругой дьявола. Тамплиеры поклонялись такому идолу в средние века, но инквизиция прекратила подобные обряды. Чуть позже печать Бафомета появилась на картах Таро как знак дьявола. Затем появилась «Церковь Сатаны» и началась популяризации символа. Иногда встречается изучение символа как насмешки над Пасхальным Агнцем.
Интересно, что у каждого хвостика символа (или у каждой части козла) есть свое значение. Пара углов в верхней части – это рога, т.е. намек на двойственность Космоса и связь зла с добром. Единственный конец в нижней половине указывает на преисподнюю и олицетворяет неприятие христианской веры. Круги возле козлиной головы необходимы для усиления мощи сатаны и защиты от иных демонов. В большинстве обрядов требуется стоять внутри окружности всем участникам ритуала. Кстати, бафомет является знаком масонского ордена.
Талисманы и обереги
Наиболее часто используемым каббалистическим оберегом является печать Соломона. Это связано с широким диапазоном его действия: он способен приносить своему обладателю как материальные блага, так и духовные. Нынешние представления о символах каббалы, значительно утративших прежнее метафизическое и богоискательское наполнение, позволяют заниматься изготовлением амулетов самостоятельно. Допускается изготовление печати и для разовой акции. В этом случае допускается использовать в качестве материала не чистое золото, а золотую бумагу или краску. Неизменными остаются лишь требования совершать ритуал в воскресенье при растущей луне.
Утратив мистическое содержание, знаки каббалы часто используются в татуировках или становятся эмблемами различных молодежных движений и музыкальных групп. Но остаются люди, верящие в мощь и значение этих символов. Очень часто можно увидеть в продаже различную бижутерию: каббалистические браслеты, кольца, серьги, покрытые непонятными письменами и знаками. Наибольшим спросом пользуются кольца. Во-первых, они напоминают о кольце Соломона, а во-вторых, имеют дополнительную символическую нагрузку: будучи замкнутым, кольцо символизирует бесконечность Бога.
Значение татуировки алатырь
Нанесение изображение алатыря возможно и в форме нательного рисунка. Такая татуировка призвана внести гармонию в соотношение между душой и телом.
Татуировка алатырь способна осуществлять заветные желания носителя при условии его праведной жизни (такой рисунок накладывает определенные обязательства).
Также тату подарит носителю умиротворение и покой. Однако, как говорилось выше, нежелательно нанесение перманентных рисунков на тело лицам, не достигшим возраста 33 лет.
Амулет алатырь – наиболее универсальный из всех славянских амулетов. Его можно носить всем без ограничений, за исключением татуировок.
Такой символ привлечет в жизнь носителя гармонию, позволит найти правильную дорогу и убережет от негативных влияний.
Значение амулета в наиболее распространенном применении – защита от зла и обретение мудрости и собственного пути.
При обнаружении деформации оберега необходимо от него избавиться, это означает, что он принял на себя атаку негативной энергии.
Предыдущая СлавянскиеСлавянский амулет змеевик: истоки возникновения и значение Следующая СлавянскиеКак сделать веник оберег и как его повесить
Каббала сегодня
Профанация основных символов и понятий еврейских мистиков привела к некоторым изменениям в их учении. То, что осталось скрыто от широких масс, составило основу эзотерической каббалы — учения, доступного лишь узкому кругу посвященных. Хотя XXI век кажется эпохой разума и рациональности, мистические учения все еще востребованы в обществе, как показывает продажа различных оберегов и уверения в их могуществе. Путаный текст опубликованных каббалистических книг вполне применим к любому современному событию. В таинственных строчках «Зогара» при желании можно обнаружить предсказания о терактах, сексуальной революции и полетах в космос. Нельзя также забывать и о потрясениях, выпавших на долю человечества в прошлом столетии. Две мировые войны, унесшие и искалечившие множество жизней, ряд локальных, но не менее кровопролитных конфликтов, стремительное изменение мира побуждают многих людей сбежать от действительности и укрыться во вполне комфортном мире мистики и оккультизма. Каббала своим отношением к человеку как к микрокосму макрокосма привлекает значительную часть таких ищущих высшего смысла в происходящих событиях людей. При сохранении существенной части учения скрытой, многие каббалисты открыто проповедуют свои идеи, утверждая, что чтение их книг и постижение Божественной сущности способны подарить человеку спасение и успокоение.
Кому подойдет амулет Хамса
Амулет Хамса может носить любой человек, независимо от вероисповедания, возраста и пола. Как правило, к его помощи обращаются:
- люди, которым не хватает уверенности взять в руки свою жизнь, принимать сложные решения, решительно действовать в любой ситуации;
- женщины, которые хотят удачно выйти замуж или укрепить отношения со своим благоверным;
- дети, энергетика которых особенно слаба в раннем возрасте, нуждаются в защите от недобрых взглядов посторонних.
Важно носить оберег Хамса при себе.
Оберег в форме руки Фатимы в большинстве случаев используется для индивидуального ношения. Его можно использовать и для защиты жилья или автомобиля, но для этих целей лучше подойдут другие обереги.
Правильное ношение амулета со знаком Хамсы подразумевает практически постоянное использование. Его нельзя надолго снимать, а носить нужно ближе к телу.
Стоит обратить внимание: православным носить другие обереги вместе с крестиком запрещено. Поэтому верующим христианам не рекомендуется носить на себе одновременно два знака, тем более на одной цепочке
